Мир-ловушка - Страница 60

– Мама, я устаю, – откусив от лепешки, объяснил Лаймо. – Побегай два раза в день по этим лестницам! Ни на что больше сил не остается, честное слово.

– Надо было чисто одеваться, – покачала головой мать. – Тогда бы Нэрренират обратила на тебя свой взор, и мы бы сейчас на серебре – на золоте ели! И эскалаторы бы эти не остановились… А то она отметила своим Знаком какую-то сумасшедшую девку из Верхнего Города, и та сначала в канализации пряталась, а потом, когда из Департамента Жертвоприношений за ней пришли, кучу народа перестреляла. Соседка рассказывала: две дюжины трупов оттуда вынесли.

– Откуда – оттуда? – удивился Лаймо.

– Из канализации. Слушать надо, что люди-то говорят, тогда все будешь знать!

Лаймо взглянул на часы, наскоро допил чай, вежливо поблагодарил мать за завтрак и выскочил из пестро обставленной гостиной, заполоненной множеством безделушек, над которыми господствовала висевшая в стенной нише бронзовая маска Благосклонной Юмансы – среди всех богов Панадара мать с особым рвением почитала эту богиню.

Пробежка до станции Ирисы, недолгий отдых в перламутрово-розовом вагоне, вторая пробежка, изматывающий подъем по лестницам, третья пробежка… В Департамент он все-таки не опоздал. Он никогда не опаздывал на работу.

Столоначальник, появившийся четверть часа спустя, с неодобрением посмотрел на него и велел идти в кабинет к начальнице Отдела.

– Нагадил ты нам, Лаймо! – проворчала Фаида в ответ на приветствие. – Как последний шелудивый зильд нагадил! Сидели мы тут, ни о чем не тужили, а ты, со своими несходящимися линиями, всему Отделу свинью подложил! Как это называется, а?

– Но я-то в чем виноват, госпожа? – заморгал обескураженный Лаймо. – Если так и есть… Я же заметил, сказал вам… Не я, так все равно бы кто-нибудь сказал… Чем раньше, тем лучше…

Фаида скривилась:

– Не оправдывайся! Получается, что из Окрапоса уже больше года идет контрабанда, а мы тут – ни ухом ни рылом! Ты хоть понимаешь, как некрасиво получилось? Если б мы раньше забили тревогу, другое дело…

– Так раньше я ваших графиков не видел, – объяснил он, окончательно растерявшись. – Мне же их никто не показывает…

– Значит, тебя надо сделать начальником, на мое место посадить? – ядовито осведомилась Фаида. – Раз ты такой умный и глазастый, все замечаешь! Ох, устроил ты нам, ох, устроил…

Лаймо никак не мог понять, в чем его обвиняют. Он ведь ничего не «устраивал», а всего лишь заметил тревожные показатели и поставил руководство в известность. Он-то ждал, что его похвалят за усердие…

– А чего это от тебя потом несет? – нахмурилась Фаида.

Лаймо смутился: его туника до сих пор не просохла.

– Извините, госпожа. Пришлось бегом, я живу далеко, за периметром…

– Потому что проспал! – перебила начальница. – Да, с дисциплиной у тебя плоховато, опаздываешь… Ну, вот что: раз ты кашу заварил, я командирую тебя в Окрапос с инспекцией, и на месте разберешься, чего у них там не так.

Лаймо замер. Его – в Окрапос? В параллельный мир? Вот это да… Только вчера он с тоской думал о том, что ничего не увидит в этой жизни, кроме Нижнего и Верхнего Города, и вдруг – такой поворот! Междумирье, командировка в иное пространство… Воистину, даже ему иногда везет!

– И нечего тут вымышлять причины, из-за которых ты не сможешь туда отправиться! – с усилием подняв свое тучное тело с кресла, крикнула Фаида. – У нас так: кто виноват, тот и работает.

Она была довольна: все-таки удалось ей этого молодого да раннего приструнить. Аж рот приоткрыл, побледнел… Испугался! Несмотря на свой тридцатилетний стаж службы в Департаменте, Фаида не могла без страха думать о междумирье. То, что трехмерных пространств неисчислимое множество, казалось ей противоестественным, ужасным… Сама она от таких командировок увиливала всеми правдами и неправдами. А Лаймодий не увильнет! Небось после этого шелковый станет и больше не будет тыкать свое начальство носом в факты, на которые проще закрыть глаза. Наберется ума-разума.

Оглядев свой элегантный кабинет, обставленный массивной дубовой мебелью с бронзовыми завитушками, Фаида смерила взглядом щуплого мальчишку, остолбеневшего у двери, и улыбнулась: пусть знает свое место.

– Спасибо, госпожа… – прошептал Лаймо.

– Я надеюсь, что данные, которые ты привезешь из Окрапоса, всех нас удовлетворят, – прозрачно намекнула начальница.

– Я сделаю все, чтобы оправдать ваше доверие!

Лаймо воспрянул духом: в Окрапосе он постарается докопаться, что к чему, и привезет стопроцентно точные данные. Тогда она убедится в его объективности и перестанет сердиться.

«Сломался, – подумала Фаида. – Понял! Но в Окрапос я тебя все равно загоню, теперь без этого не обойтись…»

Тут она вспомнила о поступившей сегодня разнарядке насчет инструктажа, который ей вменялось провести с каждым из сотрудников Отдела. Мысль об инструктаже вызвала у Фаиды иронический вздох: они что же, там, наверху, полагают, что Отдел контроля за товарообменом с Окрапосом должен бросить свои текущие дела и заняться ловлей преступников? Для этого есть соответствующие Департаменты, городская стража, Орден афариев и маги-сыщики. Нет же, надо всех перебаламутить!

– Подойди сюда. Я тебя заодно проинструктирую, и ты распишешься, что ознакомлен с императорским приказом.

Лаймо подошел.

– А ты за собой не следишь… – оглядев его вблизи, протянула Фаида. – Встрепанный какой-то, щеки ввалились… Наверно, совсем ничего не кушаешь. На вот, угощайся!

Она пододвинула к нему золоченую тарелку с белыми ноздреватыми лепешками ихлавы, заблудившуюся на столе среди деловых бумаг и канцинвентаря. Раздражал ее этот Лаймодий: ни разу не удосужился показать, что видит в своей руководительнице женщину, однако сейчас, когда ему светила командировка в потустороннее пространство (так Фаида называла про себя параллельные миры), ее вдруг охватило сентиментально-жалостливое чувство, захотелось позаботиться о нем, накормить его.